Вровень с мужским образованием в Василе может идти и женское образование. Потребность в обучении девочек явилась здесь, как и везде, значительно позже. Но собственно грамотность между ними начала развиваться еще с начала 40-х годов. Сначала отдавали девочек для обучения грамоте лицам духовного звания; после этого и сами грамотные женщины стали брать девочек "на выучку"; затем стали отдавать девочек в приходское училище, где они вместе с мальчиками и изучали русскую грамоту. Надо сказать, что подобное желание создалось в среде васильского общества само собой: никаких побуждений или убеждений, как со стороны лиц педагогического мира, так и со стороны более влиятельных лиц общества не было. Тем важнее поэтому подобное явление, что оно произошло естественным, а не искусственным путем, что дает повод думать, что женское образование здесь может упрочиться. Правда число учащихся девочек не велико: беря сумму учащихся за прошедшие 10 лет, среднее число их будет 12 учениц. Но надо и то сказать, что условия обучения их невыгодны: они помещаются в одной комнате с учениками приходского училища; учит их один учитель, для которого собственно обязательно обучение мальчиков; легко может случиться, что как не получающий особого вознаграждения, он может обращать мало внимания на своих учениц. Разумеется, все зависит от личности учителя; полагаться-же на бескорыстие учителя, получающего и без того ограниченный оклад жалованья (150 рублей), по нашему мнению не следует. Но факт остается тот, что число учениц, не только туго увеличивается, а в последние годы даже начало видимо уменьшаться. Устройство-же здесь отдельного женского училища могло-бы сразу повлиять на увеличение числа учащихся. К такому предположению приводит то, что сознание потребности в обучении дочерей живет уже в родителях, и что зачатки общественного обучения девочек проявились уже. Во всяком случае, устроить женскую школу едва-ли можно скудными городскими средствами; необходимы для этой цели частные пожертвования или ассигнования со стороны васильского уездного земства, на обязанностях которого лежит и распространение просвещения*.

    Остается в заключение, сказать несколько слов о бытовой жизни города. Быт васильчан немногим, разумеется, отличается от быта жителей других меленьких уездных городов. О религиозном состоянии васильчан можно сказать тоже, что сказано было о них еще в 1850 году (См. “Губернские ведомости, 1850): "Жители Василя привержены к церкви и исполняют неуклонно христианские обязанности. Летом они ходят на поклонение святым в пять мест. Жители Хмелевки сравнительно благочестивее с васильскими жителями".
    Вот та краткая аттестация, которая дана 25 лет назад васильским жителям. Порушать или изменять ее мы не намерены, хотя приверженности к церкви и неуклонному исполнению христианских обязанностей несколько противоречит весьма сильное разделение жителей по религиозным убеждениям.

    Между жителями Василя много есть и старообрядцев, принадлежащих к различным толкам, которым даже трудно подвести итоги. Между старообрядцами встречаются такие, которые хотя ходят в православную церковь, но придерживаются многих и своих обрядов; есть и такие, которые не посещая православной церкви, ходят однако в иноверческую; другие-же сектанты не признают ни священников, ни той и другой церкви; короче говоря, васильские старообрядцы принадлежат к поповщинской и безпоповщинской сектам. Но с другой стороны, понимая приверженность к церкви и неуклонность к христианским обязанностям в обширном смысле, мы вполне подтверждаем факт этого неуклонного исполнения. Можно заметить, что между жителями нет этих кастовых предрассудков, резко отделяющих своих, по толку, от чужих: православный-ли, старовер-ли одинаково оказывают помощь и приют бедняку, обратившемуся к нему за помощью. Пилигримство между васильскими жителями, которое прежде было развито, давно уже оставлено.
    О занятиях летних и зимних мы уже упомянули выше. В лености жителей заподозрить мы не решаемся, как, поверхностно судя, многие вообще думают. Не смотря на неопределенность в работах, жители, по нашим наблюдениям, довольно усердны и не разборчивы и изысканны в предметах их работ.

    Васильский мещанин занимается садоводством, торговлишкой, идет в услужение в другие места, летом нанимается в лоцмана и матросы на пароходы, прислуживает на пристанях; охотно идет на поденные заработки возить дрова, распиливать тес и исполняет другие мелкие работы, для которых ходит он за город, верст за 12 и более. Число заработков и их цена в последнее время немного возвысилась, по случаю устроенных невдалеке от города 2 лесопильных заводов и от начавшегося развиваться здесь огородничества.
    Поденный заработок зимой обыкновенно стоит 30 копеек, а в весеннее и летнее время доходит до 60 копеек. По отношению-же к базарной цене на жизненные продукты такой заработок нельзя считать великим. Для васильских домохозяев представляются весной работы около своих домов.
    При описании города мы уже упоминали о том, что некоторые дома, в следствие подрыва ключей и отека земли, стоят в наклонном положении. Так как земля оседается каждую весну, образуя в некоторых местах трещины, то такое оседание остается не без влияния на самые дома, стоящие по косогору горы – крыльца обваливаются, полы делаются покаты и неровны, службы во дворах тоже терпят перемены. Все это со стороны домохозяев требует исправления и поправок.

    Женщина-мещанка разделяет вполне все условия жизни мужчины. Про нее можно сказать, что она более трудолюбива, чем мужчина. В хозяйстве, в садоводстве, в огородничестве она принимает деятельное, и едва-ли не главное участие.
    Главное занятие женщин в Василе пряжа льна и тканье холста, который в частых случаях отличается тонкостью работы. Но не отказываются более бедные из них и от других мелких работ – послуг в других домах, носки дров на пароходы; за неимением-же других работ они, с давнего уже времени, занимаются щипанием пакли из ветхих канатов. Многие из них участвуют также в торговле, делаясь таким образом, сподручницами своим мужьям и родителям. Заметно также, что и семейная жизнь поставлена здесь в довольно удовлетворительные условия; женщины, промышляя сами, стоят в менее зависимом положении от мужчины, и потому de facto пользуются полноправием среди семейства. Не смотря на мало обеспеченную жизнь (заработков для женщин представляется мало), женщины здесь, по нашему мнению, облагорожены более, сравнительно с женщинами соседних уездных городов: в обращении всегда вежливы; вырабатывая сами для своего платья, любят одеться опрятно и чистенько. Желание учиться грамоте, как мы упоминали выше, сознано ими. Речь, как и самая модуляция голоса васильчан, довольно мягка и приятна; она составляет как-бы середину между нижегородским и казанским выговором, из которых последний отличается несколько резким произношением, свысока. Может быть на мягкость и облагорожение васильских жительниц влияет отчасти с одной стороны и самая трудовая жизнь, которую они ведут, с другой – горная красивая местность города, в котором они живут.

    Что касается одежды, пищи, времяпрепровождения, праздников, также обычаев, примет, обращающихся здесь пословиц, сказок, легенд, суеверий и вообще всего того,чем определяется этнографическая сторона жителей той или другой местности, то надо сказать, что эта сторона имеет мало разнообразия и вариаций с остальной местностью нижегородской губернии.
    В своей статье "Зимние народные увеселения в городе Василе", помещенной в "Нижегородском сборнике", мы отчасти обрисовали характер тех удовольствий, которые васильские жители позволяют себе зимой. Летом здесь, как и везде, водят хороводы, в которых молодые парни не участвуют (как это бывает в других местах), а только бывают зрителями; вечерами девушки собираются вместе и поют песни. Любовь к пению песен здесь, надо сказать, сильно распространена. Голоса здешних певиц отличаются, сравнительно, некоторой мягкостью и музыкальностью, хотя пение не всегда бывает гармонично по той визгливости, которую некоторые их них себе позволяют.

    Мужчины-работники, в праздничное время идут за недостатком других развлечений, в питейные дома, откуда они выходят частенько тоже с песнями, только подобное пение имеет уже за собой все признаки поражающего ухо диссонанса.
    Говоря о питейных домах, надо сказать, что число их довольно здесь развито. Когда окончившие путину бурлаки получают расчет от хозяев, они не уходят из Василя без того, чтобы не увенчать свою получку денег за труд выпивкой, и потому главной статьей торговли весной бывает продажа водки. Но о самом городе можно сказать, что пьянство, как источник праздности и как причина преступлений, не особенно развито между жителями.

    Уголовные преступления в самом городе, заметно, совершаются редко. Но так как статистика совершающихся здесь преступлений не публикуется, то сделать точное определение и заключение пока нет возможности. Разработанные за 9 лет г.Гациским материалы для уголовной статистики нижегородской губернии, служат пока единственным печатным указанием по этому предмету. В этих материалах, сказано между прочим, что из уголовных дел, производившихся в городовых магистратах (с 1854 по 1863гг), наименьшая доля преступлений падала на Василь, также Лукоянов и Сергач. К этому надо прибавить еще и то, что Василь по числу народонаселения, вовсе не последний из числа других городов нижегородской губернии (Макарьев и Лукоянов меньше его по числу населения).

    Примечание автора:
    * - Впрочем на содействие васильского земства надеяться нечего. Васильское земство отличается вообще скупостью на образование. Из числа всех уездов нижегородской губернии васильский расходует всего менее на образование. Виновато-же в этом скорее дворянство васильского уезда, которое в этом отношении служит противовесом желаниям народным. Так, например, когда в васильском земском собрании гласные от крестьян требовали усиления земских расходов на начальное народное образование, гласные от дворян утверждали, что крестьянам школы не нужны, и что расход на школы есть расход сословный, крестьянский; большинством 12 дворянских голосов против 6 крестьянских, собрание постановило: не определять никакой суммы на устройство и содержание школ, предоставив это дело самим сельским обществам. (См. Гациский ""Школьное дело в нижегородском Поволжье", стр.32)